Лис Улисс [= Лис Улисс и клад саблезубых ] - Фред Адра

— Ой, а разве горничная не забрала у вас зонт в прихожей? Безобразие!

— Нет-нет, не ругайте ее! Она хотела его забрать, но я не позволил.

— Почему? Уверяю, у меня в доме вам дождь не грозит, — сказала Жозефина и засмеялась, довольная собственной шуткой.

Но сыщик даже не улыбнулся.

— Зонт совершенно необходим, уверяю вас. Без него расследование просто невозможно.

— Без зонта?

— Да, без зонта.

— Ну… вам виднее, конечно. Прошу вас, рассаживайтесь.

Улисс и Берта (а это были, разумеется, они) уселись в предложенные кресла. Надо отметить, что у Жозефины не мелькнуло и тени сомнения, что сыщики — не те, за кого себя выдают. Она до сих пор видела Проспера и его секретаршу только на фотографиях, а эти лисы так похожи друг на друга… Как и все псовые. Нет, ей, разумеется, чужды видовые предрассудки, но все же у кошачьих побольше индивидуальности. Жозефина гордилась тем, что принадлежала к кошачьему роду, причем, к лучшим его представителям — рысям. О том, что представители других видов могут считать иначе, она и не задумывалась, ведь была воспитана в правильных кошачьих традициях.

— Итак, — Улисс сделал многозначительную паузу, — у вас что-то случилось.

Жозефина собралась снова восхититься проницательностью сыщика, но тут же вспомнила, что сама же его и пригласила, и вряд ли бы сделала это, если бы ничего не случилось.

— Что же, мы вас слушаем. — Лис закинул одну заднюю лапу на другую и кинул взгляд на помощницу. Та мгновенно вытащила из сумочки блокнот и ручку и приготовилась записывать.

— Понимаете, — неуверенно начала Жозефина. — Дело это семейное, деликатное, касается моей родной сестры.

— Конечно, должен быть очень серьезный повод для приглашения детективов нашего уровня, — важно заметила Берта. Улисс еле заметно ухмыльнулся.

— Да-да… — согласилась рысь. — Серьезный, очень.

— Если я правильно понимаю, у вас проблемы с сестрой, — сказал Улисс. — Сестра, разумеется, младшая?

— Да. А как вы догадались?

Вместо ответа Улисс лишь снисходительно улыбнулся. Жозефина смущенно продолжила:

— Видите ли, моя сестра, хоть уже довольно взрослая, особа легкомысленная и ветреная. Я, конечно же, ее опекаю… опекала… — глаза госпожи Витраж увлажнились.

— Ну, зачем же сразу предполагать худшее? — утешительно сказал Улисс. — Не нервничайте, ваша сестра обязательно найдется.

Бедная рысь сконфузилась еще сильнее.

— А… откуда вы знаете, что она пропала?

Вместо ответа Улисс лишь сочувственно вздохнул. Причем сочувствие явно относилось не к пропавшей сестре Жозефины Витраж, а к ее мыслительным способностям. Разумеется, он знает! Ведь он же сыщик, слава о наблюдательности и аналитическом мышлении которого опережает его самого!

— Кстати, думаю, не ошибусь, если предположу, что у вашей сестры, госпожа Витраж, есть… — Берта сделала долгую эффектную паузу, — имя!

— Да… — растерялась Жозефина, которая предполагала услышать от сыщицы что-то более существенное. — Ее зовут Анжела.

— Анжела Витраж… — Берта записала имя в блокнот. — Очень хорошо.

— Анжела всегда раньше меня слушалась, — продолжила рассказ Жозефина. — Но с какого-то момента мне стало казаться, что она что-то скрывает. Видите ли… у нас несколько раз были конфликты. Понимаете, сестре казалось, будто я ограничиваю ее свободу тем, что контролирую ее поступки: решаю, с кем ей видеться, а с кем нет, куда ходить можно, а куда нельзя. Она не хотела понимать, что я обязана сделать из нее достойную рысь.

— Молодежь, — понимающе вздохнул Улисс.

— Я сама была такая, — добавила Берта.

— Все мы в молодости делаем глупости, — согласился Улисс.

— Позвольте, позвольте! — возмутилась Жозефина. — Я никогда не делала глупостей!

— Ну, вы же рысь… — с уважением заметил сыщик.

— Вас происхождение обязывает, — пояснила помощница.

— Но не будем отвлекаться, — сказал Улисс. — Итак, вам стало казаться, что Анжела что-то от вас скрывает. Почему вы так решили?

— Она стала мне врать! Говорила, что уроки у репетиторов идут три часа, но на самом деле — только полтора! Я узнала об этом случайно. Так где же она пропадала остальные полтора часа?!

— Или, вернее будет сказать, с кем, — заметил Улисс.

— Да! И это куда тревожнее! Мне она ни за что не согласилась сказать. Кончилось тем, что я запретила ей выходить из дому, а репетиторов приглашала к нам. Анжела поначалу скандалила, объявляла голодовку, угрожала… В общем, вела себя неподобающе для достойной рыси!

— Кошмар, — согласился Улисс.

— Даже не верится, — поддакнула Берта, продолжая что-то черкать в своем блокнотике.

— Такой стыд… — с горечью признала Жозефина. — Надеюсь, это останется между нами?

— Ну, разумеется! — Улисс выглядел оскорбленным.

— Вы нам не доверяете? — поразилась Берта и написала в блокноте: «Она нам с Проспером не доверяет».

— Простите, пожалуйста, я не хотела вас обидеть! Но поймите меня правильно, честь семьи…

Взмахнув лапой, Улисс прервал Жозефину:

— Извинения приняты! Продолжайте, прошу вас.

— Так вот, с месяц назад Анжела стала вести себя как кроткая овечка. А однажды даже заявила, что я была права, а она ошибалась. И она очень рада, что я настояла на своем.

— У меня уверенность, переходящая в предположение, что госпожа Витраж-младшая была не вполне искренна в своих словах, — сказал Улисс.

Пока Жозефина пыталась мысленно разобраться, что значит «уверенность, переходящая в предположение», Берта добавила:

— На нашем профессиональном языке это называется «усыпить бдительность».

— Хотя некоторые детективы предпочитают говорить «ввести в заблуждение», — уточнил Улисс.

— Но мы выбираем первый вариант, — заметила Берта.

— Как и все великие сыщики в мире, — объяснил Улисс и обменялся с помощницей многозначительными профессиональными взглядами.

— Поэтому, госпожа Витраж, если вы услышите от какого-нибудь детектива фразу «ввести в заблуждение», сразу начинайте сомневаться в его компетенции, — предостерегла Берта.

— Помните, только «усыпить бдительность». — Улисс назидательно поднял указательный палец.

На бедную, совершенно растерянную Жозефину было жалко смотреть.

— Да, теперь я понимаю… Анжела ввела меня в заблуждение, усыпив мою бдительность. Я ей поверила и ослабила гайки, позволив иногда выходить погулять в парк. А неделю назад она пропала. — На глазах Жозефины снова заблестели слезы.